Владимир Владимирович Набоков

Он всегда был не таким, как все. В эмиграции его книги удивляли своей отдаленностью от литературных традиций, вызывали обвинения в «нерусскости». В Америке он шокировал и покорил всех своей «Лолитой», превратился из безвестного преподавателя провинциального колледжа в живого классика. Теперь же на его родине спорят, что делать с «феноменом Набокова»: относить ли его к русской или к американской литературе.

Он любил подчеркивать, что родился «в один день с Шекспиром и через сто лет после Пушкина», упоминая имена-символы двух великих литератур, которым сам равно принадлежит. В русскую он вошел как Владимиръ Сиринъ, литературное существование которого прекратилось так же через сто лет после Пушкина, в 1937, когда начал публиковаться его последний роман «Дар». В Америке он прославился как Vladimir Nabokov, пишущий на английском и даже внешне сильно отличающийся от Сирина (об этом говорят его современники и фотографии).

Бабочки и шахматы стали символами его творчества. Он любил выискивать узоры судьбы, потаенную симметрию в собственной биографии. И вот - как два крыла бабочки, симметричны друг другу русская и английская половины его творчества. Словно клетки на шахматной доске - восемь по горизонтали, восемь по вертикали - выстраиваются его восемь русских и восемь английских романов. Чтобы не нарушить чистоту симметрии, судьба не дала дописать девятый роман на русском, «Solus rex» (помешала война) и девятый на английском, «Оригинал Лауры» (помешала смерть).